Эпоха, названная позже эпохой Великих географических открытий, началась в конце XV в., фактически это был период экономического и политического освоения европейцами новых земель. Тогда реконкиста — освобождение Пиренейского полуострова от арабского завоевания, не смогла остановиться, и переросла в конкисту — завоевание новых земель.

В 1415 г. португальцами была захвачена первая заморская территория — город Сеута на побережье современного Марокко (сегодня — город под управлением Испании), богатый порт, конечный пункт транссахарского торгового пути. В Сеуту свозилось золото, закупленное арабскими купцами в обмен на ткани и соль. Богатства Сеуты стимулировали поиск новых сокровищ в Западной Африке.

Добраться до них можно было двумя путями. Первый лежал через Сахару, где захватчиков подстерегали жара, пески, отсутствие воды и воинственные племена кочевников. Второй путь — морской — был более предпочтительным. Этому способствовали успехи португальцев в мореплавании, навигации, строительстве кораблей.

Африка: исследовательские плавания европейцев и транссахарская торговля.

К 1425 г. португальцы достигли мыса Зеленого — самой западной оконечности Африки. Кроме сугубо экономических целей, их интересовали поиски предполагаемого западного притока Нила, который должен был впадать в Атлантический океан. Другой важной причиной экспедиций были поиски христианского царя-священника Иоанна, который якобы прислал Папе Римскому письмо с просьбой о помощи из неведомой восточной страны.

Собственно экономическому освоению и политическому господству европейцев в Африке предшествовали исследования побережий и внутренних районов материка. В конце XV в. к плаваниям вдоль побережья Западной Африки приступили испанцы, добравшиеся до устья реки Конго, а потом и до устья реки Грейт-Фиш на юге Африки. Во время этих экспедиций производились астрономические исследования, наблюдения за погодой, флорой и фауной, картографировались берега, изучался быт племен прибрежной полосы.

В 1652 г. 90 голландцев высадились в Столовой бухте и начали строительство Кейптауна как остановочного пункта на пути в Индию.

К началу XVII в. Африка, в основном, была открыта европейцами. На картах того времени очертания материка уже почти соответствовали современным, но внутренние районы еще более века оставались terra incognita (неизвестной землей). О смутных представлениях европейцев об Африке свидетельствуют географические карты, на которых большая часть континента занята сценами битв одноглазых циклопов с людьми. Это, однако, не помешало развертыванию интенсивной работорговли.

Европейцы не нашли в Африке централизованных государств, как, например, в Латинской Америке. До прихода европейцев в Африке существовали отдельные феодальные государства: в Западной Африке — Кано и Кацина, Мали, Сонгай; в Восточной Африке — Аксум; в Юго-Восточной — Мономотапа. Некоторые из них были сказочно богаты и сыграли существенную роль в мировой политике и экономике Средних веков. Однако ко времени прихода европейцев эти государства переживали период феодальной раздробленности и не смогли противостоять европейцам. Многие из них распались из-за междоусобиц еще до прихода колонизаторов.

Политическая карта Африки

К середине XIX в. северную часть Африки контролировала Османская империя. Европейские державы владели не более 10% территории континента: португальцам принадлежала узкая прибрежная полоса на западе и юго-востоке, голландцам — Капская колония на юге Африки. Государства коренных африканцев, достигшие своего расцвета к XIII—XIV вв., пришли в упадок.

В 1885 г. сферы влияния в Африке были поделены согласно решениям Берлинской конференции. К началу XX в. 90% территории континента находилось во владении европейских держав. Французские колонии размещались преимущественно в Западной и Центральной Африке (около 38% территории континента): Алжир, прибрежные районы Сомали, Коморские острова, Мадагаскар, Западная Сахара, Тунис, Французская Западная Африка, Французское Конго. Восточная Сахара была также сферой французского влияния.

Британские колонии (около 30% площади континента) размещались преимущественно в Восточной Африке, Великобритания пыталась контролировать все пространство от Каира до Кейптауна: Англо-Египетский Судан, Басутоленд, Бечуаналенд, Британская Восточная Африка, Британская Центральная Африка, остров Вознесения, Гамбия, Египет, Занзибар и Пемба, Золотой Берег, Капская колония, Ливийская пустыня, Маврикий, Наталь, Нигерия, Родезия, остров Св. Елены, Сейшельские острова, Британское Сомали, Сьерра-Леоне, остров Тристан-да-Кунья, Уганда.

Португалии, несмотря на то, что она первой начала колонизацию, принадлежали только Ангола, Азорские острова, Португальская Гвинея, острова Зеленого мыса, Мадейра, Сан-Томе и Принсипи, Мозамбик.

Германии (до ее поражения в Первой Мировой войне) принадлежали территории современных государств Танзания, Руанда и Бурунди, Того, Гана и Камерун; Бельгии — Заир. Эритрея и часть Сомали были владениями Италии. Испании принадлежала Испанская Гвинея (Рио-Муни), Канарские острова, Пресидьос, Рио-де-Оро с Ифини.

В 1822 г. на землях, выкупленных Американским колонизационным обществом у местных вождей, были поселены освобожденные рабы из США, а в 1847 г. на этой территории образовалась Республика Либерия.

К началу 50-х гг. XX в. на континенте было только четыре юридически независимых государства — Египет, Эфиопия, Либерия, ЮАР. Распад колониальной системы начался на севере континента. В 1951 г. независимой стала Ливия, в 1956 г. — Марокко, Тунис и Судан. В 1957—1958 гг. независимость получили Гана и Гвинея.

Егор Петрович Ковалевский известен как руководитель Азиатского департамента Министерства иностранных дел Российской империи. Однако вклад, сделанный им в развитие восточного направления внешней политики России, был заложен в самом начале его многогранной деятельности.

По окончании в 1828 г. Харьковского университета, Ковалевский в 1830–1837 гг. служил горным инженером на алтайских и уральских золотопромышленных заводах, где получил ценный опыт, принесший ему славу одного из лучших горняков России.

В 1846 г. Ковалевский сопровождал на Урал египетских инженеров, присланных в Россию пашой Мухаммедом Али для изучения горного дела, а в 1847 г. сам ездил в Египет для устройства там золотых промыслов. …Это задание [было] ему дано по специальной просьбе Мухаммеда Али, желающего исследовать золотоносные пески для эксплуатации их с умом и знанием дела. Назначая на это дело такого выдающегося офицера, уже управлявшего подобными предприятиями в России, е. и. в. государь-император соблаговолил даровать Мухаммеду Али большую милость, и мы не сомневаемся в том, что паша сумеет это оценить и предоставить в распоряжение г. Ковалевского все необходимые средства, чтобы он с успехом достиг цели своего путешествия. Этой поездкой Ковалевский воспользовался, чтобы оказать услуги молодому Русскому географическому обществу, в члены которого был избран в том же году: в 1847–1848 гг. Ковалевский проводил географические и геологические исследования в Восточной Африке, по результатам которых он одним из первых указал правильное географическое положение истоков реки Бахр-эль-Абьяд/Белый Нил. Эту экспедицию Ковалевский описал в книге Путешествие во внутреннюю Африку в 2-х частях.

Однако эта книга не стала единственным памятником пребывания ее автора на Африканском континенте. Для российского внешнеполитического ведомства гораздо большее значение имели служебные отчеты Ковалевского, а именно: Краткий отчет Е.П. Ковалевского об экспедиции в Африку, представленный канцлеру К.В. Нессельроде, записка Нынешнее политическое и торговое состояние Восточного Судана и Абиссинии, а также Проект торговли России с Египтом и берегами Чермного моря. Эти документы раскрывают исследовательскую глубину, проявленную нашим путешественником, и широту его замыслов по укреплению российского присутствия в рассматриваемом регионе. Ниже - отрывки из названного Отчета, являющиеся наиболее важными для освещения политического аспекта пребывания Ковалевского в Восточной Африке.

В конце декабря 1847 г. приехал я в Каир. Приготовления к экспедиции начались деятельно. Мухаммед Али, для которого открытие золотых россыпей было любимой идеей всей жизни… теперь сосредоточил все свои надежды во мне. Во время двухнедельного моего пребывания в Каире я бывал очень часто у вице-короля и, смею думать, пользовался его особенным к себе расположением. Он говорил со мной о барраже Нила, занимавшем его особенно, укреплении Александрии, об учреждении кадастра и нередко спрашивал моих советов; часто посмеивался над интригами англичан и французов, из которых в то время одни хлопотали об устройстве железной дороги, другие — канала через Суэзский перешеек, между тем как Мухаммед Али твердо решил не допускать ни того, ни другого и отделывался от двух враждующих между собой партий одними обещаниями. С восторженной благодарностью отзывался он о милостях государя императора, приславшего ему своего офицера для споспешествования к достижению его любимой цели и очень часто с гордостью говорил европейским консулам о своей связи с русским двором.

[...]

В Александрию возвратился я по другому пути, через Нубийскую пустыню и Донголу. Правителем Египта я застал уже Ибрагима-пашу!

Я привез ему золото, добытое на устроенной мной фабрике; он пересыпал его с руки на руку с видимым удовольствием и оказывал явную свою радость. Ибрагим-паша — ума положительного, но далеко не столь блестящего, как его отец; теперь он старается всячески популяризировать себя, но народ помнит его жестокость и, привыкший к восточной пышности своих властителей, принимает за скупость простоту, с какою живет Ибрагим-паша. Нельзя не сознаться, что скупость имеет тут большое место. Кажется, любимою мыслью Ибрагима паши составляет отклонение Египта от Турции. Он деятельно формирует новые войска и укрепляет Александрию.

Перед отъездом моим из Александрии Ибрагим паша поручил просить ваше сиятельство довести до сведения государя императора ту глубокую благодарность, то благоволение, которые питает он к российскому монарху. Нельзя было не заметить из слов его, что с этой стороны он очень боится препятствий в исполнении его замыслов.

Из всего вышеизложенного ваше сиятельство изволит усмотреть, что ни опасности и лишения, ни даже болезнь не остановили меня на пути. Зная, что внимание ученого света постоянно было обращено на вверенную мне экспедицию [как показали отзывы журналов и надежды правителя Египта, сосредоточенных во мне], я старался поддержать достоинство русского и оправдать выбор начальства.

Беру смелость исчислить здесь результаты, которых достигли мы моей экспедицией, уже отчасти известные вашему сиятельству из переписки моей с Мухаммедом Али и Ибрагимом-пашей. Открыты три золотосодержащие россыпи, построена золотопромывальная фабрика и при ней укрепление, приучены к работам этого рода туземцы, в доказательство чего золото, добытое при мне на фабрике привезено мной правителю Египта. Для географии приобретено огромное пространство страны негров от истоков Голубого Нила до Белого Нила, куда еще не проникал никогда ни один европеец, несмотря на все усилия Лондонского Географического общества. Измерены барометрически многие высоты и определены посредством секстана широты многих пунктов. Снята карта земель до сего времени неизвестных, собраны коллекции по многим отраслям естественных наук и, наконец, несмотря на все опасения генерал-губернатора Восточного Судана, вверившего мне отряд, я показал, проникнув с ним так далеко внутрь Африки, какие опасности и лишения могут преодолевать солдаты Ибрагима-паши, чем он был чрезвычайно доволен.

В названной Записке Ковалевский сообщает о деятельности в Хартуме духовной миссии римской пропаганды под руководством иезуита Рилло, который не столько занимался духовными делами, сколько предпринимательством: Рилло купил большой дом, строит другой и выписывает колонистов, которых хочет поселить по Белому и Голубому Нилу. Но это более политико-коммерческое, чем религиозное предприятие, окончилось печально: Рилло в 1848 г. умер от горячки, а члены его духовной миссии были убиты.

Большое внимание Ковалевский уделяет Эфиопии, которая в 40-х годах XIX в., по словам автора, была разделена на несколько отдельных владений, одно от другого независимых, одно с другим враждующих. Все, что относится в Записке к Эфиопии, приобретает еще больший интерес в связи с тем, что в книге Путешествие во Внутреннюю Африку Ковалевский мало пишет об этой стране. В Записке же он излагает даже историю проникновения в Эфиопию европейских колонизаторов.

Для налаживания торговли между Россией и Египтом Ковалевский предлагал организовать регулярное пароходное сообщение между Одессой и Александрией. По его мнению, черноморские почтовые корабли, курсировавшие между Одессойи Константинополем, могли бы справиться с этой задачей. Однако, против названного Проекта выступил московский генерал-губернатор А.А. Закревский, который считал, что российские товары не смогут выдержать конкуренции сбританскими и французскими. Закревский считал, что если быроссийские купцы нашли выгодной торговлю с Египтом, то они уже бы давно установили с ним связи. Для торговли с Египтом недостаточно было одних капиталов, нужны были сведущие люди, которые могли бы посвятить себя этому делу. Таких людей в то время не оказалось. Купцы, не знакомые с регионом и его спросом, не решались вкладывать свои капиталы в новое дело. Предложение Ковалевского об учреждении в Москве торгового дома по африканской торговле, по мнению Закревского, не заслуживало внимания. Возобладало мнение, что отдаленность Москвы от портов Черного моря при отсутствии хороших путей сообщения создаст большие трудности в торговле московских купцов с Египтом, поэтому Проект Ковалевского был отклонен.

Тем не менее, путешествие Ковалевского в Восточную Африку стало важным событием в развитии российско-египетских политических и экономических отношений, а также обогатило российскую и мировую географическую науку.

Дэвид Ливингстон, родом из очень бедной шотландской семьи, с десяти лет работал на ткацкой фабрике и при четырнадцатичасовом рабочем дне все-таки посещал колледж. Из-за отсутствия средств он поступил на службу Лондонского миссионерского общества и был послан в качестве врача и миссионера в Южную Африку. С 1841 г. Ливингстон жил при миссии (у 27 ю.ш.) в горном районе Куруман — страны бечуанов. Он хорошо обучился их языку (семьи банту), и это очень помогло ему во время путешествий, так как языки банту близки друг к другу, и он, как правило, не нуждался в переводчике. Он женился на Мери Моффет, дочери местного миссионера Роберта Моффета, первого исследователя огромной полупустыни Калахари; и жена стала ему верной Помощницей. Семь лет Ливингстон провел в стране бечуанов. Под предлогом организации миссионерской станции в северных районах подвластной им территории он совершал обыкновенно зимой ряд путешествий.

В 1849 г. Ливингстон заинтересовался рассказами африканцев о прекрасном и обширном озере Нгами. Он пересек с юга на север Калахари до 21ю.ш., установив, что она имеет очень ровную поверхность, прорезанную сухими руслами рек, и вовсе не так пустынна, как считалось ранее. В августе Ливингстон выполнил исследование Нгами, оказавшимся временным озером, питающимся в период дождей водами большой реки Окаванго, — через пересыхающие рукава ее заболоченной дельты. В июне 1851 г., пройдя на северо-восток от болота Окаванго по территории, зараженной мухой цеце, он впервые достиг р. Линьянти (низовье Квандо, крупнейшего правого притока Замбези) и в поселке Сешеке (близ 24 в.д.) заручился помощью вождя могущественного племени макололо.

В ноябре 1853 г. с отрядом в 160 макололо на 33 лодках Ливингстон начал плавание вверх по Замбези через плоскую, покрытую саванной равнину, иногда преодолевая пороги. Большую часть людей он отпустил по дороге. К февралю 1854 г. уже с маленьким отрядом он поднялся по реке до ее верхнего правого притока Шефумаге и по его долине перешел к чуть заметному водоразделу у 11 ю.ш., за которым все потоки текли не в южном направлении, как раньше, а в северном. (Позднее выяснилось, что это были реки системы Конго.) Повернув на запад, он достиг в середине 1854 г. Атлантического океана, у Луанды. Оттуда Ливингстон проследил короткую р. Бенго до ее верховья. В октябре 1855 г. новым путем прошел к верхнему участку Замбези и начал сплав по реке. Несколько ниже Сешеке 18 ноября он открыл величественный, шириной 1,8 км, водопад Виктория, один из самых мощных в мире. С уступа высотой 120 м воды Замбези низвергаются в узкое и глубокое ущелье. Ниже он спускался очень медленно, так как река пересекает горную страну и на ней ряд порогов и водопадов. 20 мая 1856 г. Ливингстон вышел к Индийскому океану у Келимане (порт к северу от устья Замбези), закончив, таким образом, пересечение материка.

Вернувшись на родину, Ливингстон в 1857 г. издал книгу, заслуженно прославившую его, — Путешествия и исследования миссионера в Южной Африке, переведенную почти на все европейские языки. И он сделал очень важный обобщающий географический вывод: тропическая Центральная Африка к югу от параллели 8 ю.ш. оказалась возвышенным плато, несколько понижающимся в центре, и с расщелинами по краям, по которым реки сбегают к морю… Место легендарной жаркой зоны и жгучих песков заняла хорошо орошенная область, напоминающая своими пресноводными озерами Северную Америку, а своими жаркими влажными долинами, джунглями, гатами (возвышенными краями) и прохладными высокими плоскогорьями Индию.

За те 15 лет, которые Ливингстон провел в Южной Африке, он сжился с африканцами и полюбил их. Он относился к ним как к равным, привлекал их своей прямотой и мягким обращением. Он ненавидел рабство, но верил в то, что можно добиться смягчения и даже полной отмены рабства в условиях капитализма. Английские колонизаторы воспользовались этим и предложили ему должность консула в Келимане.

Почти по следам Ливингстона в 1853 г. из миссии Куруман в северо-восточном направлении продвинулся английский торговец и охотник Джеймс Чепмен. На севере Калахари (у 19 ю.ш.) он обнаружил многочисленные мелкие озера с пресной и солоноватой водой и солончаки. Ему впервые удалось выяснить форму этой крупной (около 40 тыс. км2) бессточной впадины Макарикари. Оттуда Чепмен прошел вверх по теряющейся в солончаках р. Ботлетле и установил, что она представляет собой сток озера Нгами. Повернув на запад, он пересек Калахари и в 1855 г. закончил путешествие на побережье Атлантики, близ Южного тропика.

Исследование Озерной области и смерть Ливингстона

Став консулом, Ливингстон отказался от скучной миссионерской деятельности и занялся научно-исследовательской работой. Он сознательно поставил ее на службу колониальной экспансии Великобритании, так как ошибочно полагал, что при британском господстве прекратятся истребительные межплеменные войны и охота за рабами, а проникновение английского капитала в Африку расценивал как прогресс. В мае 1858 г. он с женой, сыном и братом, Чарлзом Ливингстоном, приехал в Восточную Африку. В начале 1859 г. он исследовал низовья Замбези и ее северный приток Шире, открыв ряд порогов и водопад Мерчисон, а в апреле в бассейне этой реки обнаружил и описал озеро Ширва. Оттуда в сентябре он прошел к южному берегу озера Ньяса и выяснил, что оно имеет глубину более 200 м (по последним данным до 706 м). В сентябре 1861 г. Ливингстон повторил посещение озера и прошел по западному берегу примерно до 11 ю.ш., а Ч. Ливингстон на лодке вдоль того же побережья достиг 11뀠' ю.ш. Далее на север проникнуть не удалось — помешали враждебное отношение приозерных жителей и начавшийся период штормов. По результатам съемки Ливингстон составил первую сравнительно верную карту Ньясы: водоем вытянулся почти по меридиану на 400 км (истинная длина оказалась значительно больше — 580 км).

Мери Моффет-Ливингстон, болевшая тропической малярией, умерла на Замбези 27 апреля 1862 г. Ночью сколотили гроб, на другой день под ветвями большого баобаба вырыли могилу, и маленькая группа сочувствующих соотечественников помогла убитому горем мужу похоронить покойницу (Ч. Ливингстон). Братья Ливингстоны продолжали путешествие до конца 1863 г. и выяснили: отвесные берега озера, казавшиеся горами, в действительности представляют собой края высоких плоскогорий. Итак, верно описав впадину Ньясы, они продолжили открытие и изучение Восточно-Африканской зоны разломов — гигантской меридиональной системы сбросовых впадин. Вернувшись в Англию, они в 1865 г. выпустили книгу Рассказ об экспедиции на Замбези и ее притоки и об открытии озер Ширва и Ньяса в 1858–1864 гг..

В 1866 г. Д. Ливингстон высадился на берег Восточной Африки против Занзибара и в апреле прошел на юг до устья р. Рувумы. Оттуда он повернул на запад, вверх по реке, и от ее верховьев вышел к Ньясе. Обогнув озеро с юга и запада, он в начале апреля 1867 г. достиг южного побережья Танганьики, а в 1868 г. обследовал западный берег этого озера. Много лет Ливингстон болел малярией и к этому времени так ослабел и исхудал, что превратился в мешок с костями, и большую часть пути его пришлось нести на койке. Тем не менее он продолжал исследование и к юго-западу от Танганьики в июле открыл озеро Бангвеулу (площадь его в зависимости от сезона от 4 до 15 тыс. км2), а за ним — текущую на север через ряд озер р. Луалабу. Он не представлял себе ясно, к какой системе — Нила или Конго — принадлежит эта большая река, и не мог заняться таким сложным вопросом: его самочувствие заметно ухудшилось. Он установил лишь, что могучий поток движется на север, но располагается на высоте около 600 м. Такое низкое гипсометрическое положение Луалабы склоняло его к мысли, что она в конце концов может оказаться р. Конго. Повернув обратно к Танганьике, он перешел на лодке с западного берега на восточный, в поселок Уджиджи, и в октябре 1871 г. остановился там для отдыха и лечения.

В Европе и Америке уже несколько лет не знали, где находится Ливингстон и жив ли он.

В Уджиджи и отыскал его Генри Стэнли. Вместе с ним тяжело больной Ливингстон в конце 1871 г. обследовал северный угол Танганьики и убедился, что озеро не имеет стока к северу, следовательно, не является истоком Нила, как раньше предполагали. Он отказался вернуться со Стэнли в Европу, так как хотел закончить исследование Луалабы, мысль о которой не давала ему покоя. Через Стэнли он переслал в Лондон дневники и другие материалы. В 1873 г. он снова отправился к Луалабе и по дороге остановился в поселке Читамбо, к югу от озера Бангвеулу. Утром 1 мая 1873 г. слуги Ливингстона нашли его мертвым в хижине, на полу у койки. Верные товарищи-африканцы перенесли на носилках его забальзамированные останки почти за 1500 км до моря. Из Занзибара его доставили в Лондон и погребли в Вестминстерском аббатстве — усыпальнице королей и выдающихся людей Англии. Его дневники под названием Последнее путешествие Давида Ливингстона опубликованы в Лондоне в 1874 г.

Ливингстон постоянно до конца своей жизни вел борьбу с торговлей рабами. Он был убежденным гуманистом, однако и к нему относятся справедливые слова Э. Реклю относительно носителей христианской культуры XIX—XX вв.: …европеец, даже такой, который любит туземцев и умеет заставить их полюбить его, есть в известном смысле их враг; он прокладывает дорогу преемникам менее бескорыстным… даже сам того не желая, он приводит за собой купцов и солдат…

Василий Васильевич Юнкер родился в Москве, в семье основателя Московского и Санкт-Петербургского банкирского дома — И. В. Юнкер и К.

Получил начальное образование сначала в Москве, затем в С.-Петербурге в гимназии Немецкой Петропавловской школе, куда поступил в 1855 году. После окончания гимназии Юнкер изучал медицину в Медико-хирургической академии, затем продолжил обучение в университетах Гёттингена, Берлина, Праги и в Дерптском университете. После получения диплома недолго практиковал медицину в Санкт-Петербурге, посвятив свою дальнейшую жизнь исследованиям африканского континента.

В 1869 он совершил своё первое путешествие в Исландию, затем в Тунис и Нижний Египет, самостоятельно при этом их финансируя. Он познакомился с исследователями Африки Швейнфуртом и Нахтигалем на географическом конгрессе в Париже в 1875 году. В 1875 г. В. Юнкер пытается обнаружить мифическое старое русло реки Нил к западу от его современного устья, но его поиски не приносят результата.

С 1875 по 1879 г. Василий Васильевич Юнкер вместе с профессором Вильмансом занимался археологией в Тунисе, собирал древности для историка Моммзена. Здесь Юнкер познакомился с техникой географических и этнографических работ и ознакомился с арабским языком и исламским миром. За которым он признавал руководящую силу для большинства африканских народов.

В дальнейшем, Василий Васильевич Юнкер выбрал для своих путешествий Восточную и Экваториальную Африку. Базовый лагерь его экспедиций располагался сначала в Хартуме (Судан), а затем в Ладо. В 1875 г. он предпринял путешествие по Ливийской пустыне, описанию которой посвящена первая глава в книге Путешествия В. В. Юнкера по Африке в изложении Э. Ю. Петри; в следующем году он первым из европейских исследователей поднялся по реке Барака, посетил город Кассала, провинцию Така и через Кедареф пробрался в столицу Судана - Хартум.

В 1877 и 1878 гг. исследовал область реки Собат, затем, через Ладо по Бахр-эль-Газалю проник в глубь Экваториальной Африки и изучил область реки Роль, Тонджи, Джут, страну Митту и Калика. В начале ноября 1877 г В. Юнкер участвовал в военном походе в страну Калика. В качестве экспоната для антропологической коллекции, В. Юнкер получает череп одного из вождей. В 1878 г. через Ладо, Хартум и Каир он возвратился в Европу. Во время путешествия В. В. Юнкер собрал много редких экземпляров представителей фауны и флоры Африки. Богатые коллекции, привезенные Василием Юнкером из этого путешествия, являются одним из лучших украшений этнографического музея Императорской Академии Наук в Санкт-Петербурге. Часть коллекций была им подарена Берлинскому этнографическому музею.

В 1879 г. Юнкер вновь пустился в путь и продолжал свои исследования в том месте, где они были прерваны им в предшествующем году. Главной задачей его было изучить область реки Уэле (Мобанги) и максимально пройти вниз по течению этой реки, чтобы окончательно выяснить спорный вопрос о том, принадлежит ли она к системе Конго или Шари. По Бахр-эль-Газалю он достиг Мешра-эр-Рек и затем Дэм-Солимана, столицы провинции Газель.

Затем он в продолжение целого ряда лет путешествовал по землям людоедов народностей ньям-ньям и мангбатту (Монбутту по Швейнфурту) и достиг наиболее южного пункта своих странствований в Тэли, около реки Непоко. Которая оказалась притоком реки Арувими, открытой Г. М. Стэнли и являющейся правым притоком реки Конго. Отсюда Юнкер направился на запад и проследовал по реке Уэллэ до самого западного пункта своих путешествий, Сериба-Адалла, приблизительно под 23 восточной долготы от Гринвича и 4 северной широты. Таким образом выяснилось, что эта река принадлежит к обширной системе Конго и является верховьем Макуа. Исследуя водораздел рек Нил — Конго, В. Юнкер установил идентичность рек Уэллэ и Убанги. В это последнее своё путешествие Юнкер, Эмин-паша и итальянский путешественник Гаэтано Казати, были отрезаны от европейского мира восстанием махдистов. Он не мог возвратиться домой через Судан. Все попытки выручить Юнкера оказались тщетными, и только в 1887 г. ему удалось возвратиться через Суэц в Санкт-Петербург. Перед этим он направился на юг, прошёл Уганду и Табору, достиг Занзибара.

В последующие годы Юнкер преимущественно жил в Вене, обрабатывая собранные в Африке материалы. Коллекции последнего путешествия погибли, но удалось спасти дневники.

Скончался в Петербурге 1 февраля 1892 года и был похоронен в семейном склепе на Смоленском кладбище.

Результаты путешествий

Материалы, собранные В. В. Юнкером, охватывают все вопросы, имеющие интерес для географов. Его картографические работы отличаются высокой точностью; много внимания он уделял также вопросам гидрографии и метеорологии. В его дневниках и статьях содержится множество весьма ценных исследований по флоре и фауне, особенное внимание уделено изучению образа жизни человекообразных обезьян. Любимой областью исследований В. В. Юнкера были вопросы этнографии. Изучая водораздел Нила и Конго, он совершил целый ряд географических открытий, впервые составил карту огромной части Центральной Африки, первым наладил регулярные метеонаблюдения на двух станциях. Проведя несколько лет среди племен ньям-ньям и мангбатту, Юнкер составил словари десяти негритянских племен, собрал большую этнографическую коллекцию, ценнейшие коллекции растений и животных Африки, открыл неизвестного тогда науке зверя — шерстокрыла.

История науки хранит имена многих замечательных ученых-путешественников, обогативших человечество крупнейшими открытиями. Среди географов-первооткрывателей Николай Иванович Вавилов занимает особое место как путешественник, открывший не новые страны, а новый мир культурных растений с неожиданным для современников разнообразием форм. Это был ученый-провидец, искавший и находивший в многотрудных и часто опасных странствиях подтверждение своим гениальным теоретическим построениям. Вместе с тем путешествия Н. И. Вавилова, принесшие мировой науке результаты первостепенной значимости, а их автору – заслуженную славу одного из наиболее выдающихся путешественников современности, составляют лишь часть его многогранной деятельности как ученого, организатора и руководителя науки, общественного и государственного деятеля нашей страны.

В январе 1927 г. неутомимый путешественник И. И. Вавилов направился в Африку. Пройдя на пароходе Суэцкий канал, он высадился в Джибути (порт на побережье Красного моря), откуда следует в столицу Эфиопии Аддис-Абебу.

В Абисснии (Эфиопии) Н. И. Вавилова представляют правительству, регенту Расу Таффари (император Эфиопии в 1930-1974 годах с именем Хайле Селассис I). Н. И. Вавилову дают официальную бумагу с гербом, на котором красовался лев. В ней всех воевод страны обязуют снабжать профессора Н. И. Вавилова патронами, продовольствием, фуражом, обязуют оказывать всяческое содействие.

Так как в Эфиопии на ослах возили только прокажённых, караван Н. И. Вавилова составили из 11 мулов, 12 человек при 7 ружьях, 2 копьях, 2 револьверах. Караван двинулся в глубь страны, к верховьям Нила, где песчаные отмели реки кишат скорпионами, фалангами. Особенно трудным был переход через Голубой Нил, поблёскивающий в глубокой пропасти. В реке было полно крокодилов. Проводники открыли огонь, уничтожив до 20 крокодилов, после чего начали переправу реки вброд. Обследовали всю высокогорную область страны (высота - 2400 м). За 4 (четыре) месяца прошли 2000 км, собрали 6000 образцов семян. Сделали множество фотографий. Найдены виды и роды, неизвестные в других странах мира. Из 650 видов пшеницы в Эфиопии нашли 250 оригинальных форм. Эфиопские семена высокогорной скороспелой пшеницы, посеянные в России, созревают даже за полярным кругом, в Хибинах.

После окончания научного путешествия по Эфиопии Н. И. Вавилов четыре дня и ночи без остановки, до онемения в руках подписывает 830 таможенных бланков, по 7 на посылку. На родину он отправляет 120 посылок с семенами и документами.

Экспедиция была закончена в апреле 1927 г.